Творчество и бессмертие
Рефлексия двух АСК
Творчество – это бессмертие, пусть коротенькое, но захватывающее бессмертие, которое никогда не наскучит и которому никогда не скажешь «остановись, мгновенье, ты прекрасно!», как это сделал несчастный доктор Фауст.
Как это обсуждалось, творчество – важнейшее предназначение человека, ибо он – творец по Образу Божию, и именно по этому критерию будет идти Страшный Суд: кто и как исполнил свой творческий потенциал, свой талант, данный каждому из нас.
Творчество, как я убедился еще раз, доступно только свободному человеку и только для того, чтобы ощущать свободу – не «свободу для» и не «свободу от», а свободу в чистом виде, свободу в себе. Конечно, и свобода, и творчество, и одиночество, и бессмертие – рисковы, может, поэтому я так люблю шампанское?
В отличие от творчества, несущего удовлетворение в самом себе, а не в своих результатах, креативная деятельность – прежде всего деятельность, а потому ее можно описать по ее целям, действиям (процедурам и операциям), средствам и материалу. От обычной производственной деятельности креативная отличается тем, что представление о результате (замысел) непрерывно меняется именно в силу творческой составляющей этой деятельности.
Творчество для любой корпорации, включая нашу, оптионабельно, необязательно – от желательного отношения до запретов, но креативная деятельность чаще всего необходима.
Прошедшие подряд два мероприятия позволили мне переформулировать основную цель нашего корпоративного университета ВИАНСА (WeAnswer):
Мы готовим из себя профессионалов нового типа, обладающих двумя профессиональными компетенциями, позволяющими быстро и безболезненно переходить из одной сферы деятельности в другую, как бы далеко они ни были расположены:
- в коммуникации умение понимать и быть понятными независимо от языка общения
- быстрая обучаемость
Кроме того, мы постигаем ценность размышлений:
- выход за любые мыслительные пределы (а мышление возможно только там, за пределами) и это наш интеллектуальный экстрим
- выход за пределы себя и своих интеллектуальных возможностей, в каждом повороте размышления бросая вызов самому себе
- освобождение, поскольку, в отличие от действий мышление безответственно: здесь достаточно быть логически и этически честным.
Всё путешествие в Грецию для меня – и интеллектуальная программа, и культурная, и досуг – стали процессом самоопределения относительно бессмертия. В моем возрасте бессмертие, обращенное в будущее – кокетство. И я стал искать для себя другие бессмертия.
Онтология бессмертия вспять
Это – эпизоды истории, ставшие для меня событиями (со-бытие – присутствие, сопереживание того или иного исторического эпизода, физическое присутствие в котором необязательно), «сделавшие» меня и отложившие неизгладимый отпечаток на меня и мою жизнь. Я возвращаюсь к ним вновь и вновь, о чем лишь отчасти свидетельствуют приложения к каждому из них (ведь почти все докомпьютерные и доинтернетные тексты пропали бесследно, а прочитанные и написанные тексты – суть моей жизни). Растянутые примерно на сорок тысяч лет, разбросанные по разным временам и эпохам, они обеспечивают мне своеобразное бессмертие вспять.
Вот краткое содержание этих событий:
Империя зла (от безжалостного становления до беспомощного коллапса)
Страна, превратившая государственную машину в машину террора: бессмысленные репрессии, казни, налоги, тотальная ложь и тотальная слежка, уничтоженье святынь и всего разумного, торжество подлости и серости, невежества, фанатизма.
Нами пугали детей и нас боялись – теперь над нами смеются.
Мы придумывали заговоры и диверсии – и боролись с ними.
Мы вели непрерывные войны – со всеми и на нашей совести – развязывание самой страшной войны в истории человечества.
Мы уничтожали самих себя и собственный народ: дворянство, интеллигенцию, духовенство, крестьянство, купечество, стремясь стать неимущими рабами.
Мы понастроили адских заводов, которые производили челевеконенавистническую продукцию. Наши поэты воспевали людоедов и людоедство и называли это партийностью литературы. Нас назвали империей зла – и мы согласились быть таковыми. С нас срисовывали Мордор и «1984», а мы утирали плевки о своих лиц.
Мы все стали ворами, бездельниками, пьяницами – и продолжаем считать себя спасителями человечества.
В шестом классе, прочитав «Бесов» Достоевского, я увлекся химией ядов и взрывчатых веществ, чтобы взорвать Кремль, Старую площадь и Лубянку, а обитателей этих мест отравить.
И всё это прошло безнаказанно, без осуждения, покаяния и раскаяния…
ПРИЛОЖЕНИЯ: Метанойя (1999), Затоптанный (декабрь 2000), Коммунизм и время (декабрь 2002), Спроси другого Бога (май 2004), Русская Голгофа (сентябрь 2004), Яков Михайлович Свердлов (ноябрь 2004), Печальное путешествие (январь 2005), Мой ласковый и нежный зверь (июль 2005), Отец еврейского и некоторых других народов (август 2005), Принцип партийности на тайной вечере (октябрь 2005), Самая печальная история ноябрь 2005), Баррикада (апрель 2006), Зло империи (май 2006), Принципы советской и постсоветской власти (январь 2007), Моя ночная советская жизнь (ноябрь 2007), Шестое июля (июль 2008), О Зое и Матвее: история московского метро (ноябрь 2010),
Достоевский
Протестуя против слащавого дворянского мира Пушкина, Тургенева и других обязательных для школы 20-го века классиков 19-го века, я погрузился в Достоевского зимой 1957 года, когда мне было 12 лет. И утонул в романах, рассказах и статьях Федора Михайловича. Я стал всеми его героями, а они все стали мною: и злые, и добрые. И я их всех понимал и им сочувствовал и они понимали меня. И я заносил топор над головой несчастной Лизаветы, прижимал к виску револьвер Кириллова, смотрел на киргизские степи из Омского острога, «Мертвого дома», был Смердяковым и Алешей Карамазовым, бредил «Сном смешного человека».
Именно тогда я сказал себе: кем бы я ни стал, я буду писателем.
И вот прошло с тех пор 55 лет, я стал географом, но я все еще буду писателем.
И дело совсем не в этом: я читаю и перечитываю Достоевского, смотрю фильмы-экранизации и фильмы о нем, читаю о нем и смотрю пьесы по его произведениям, бываю в Москве, Питере и Старой Русе Достоевского. Моя сирень тоскливыми серыми вёснами цветет во дворе его дома, мы часто разговариваем, иногда спорим, но в основном – соглашаемся, я зачарованно смотрю, как он пишет своим мелким ужасным почерком великие и прекрасные мысли…
Он бессмертен – во мне, и во мне также, как в миллионах и миллиардах его читателей 19-го, 20-го-го. 21-го и других веков…
ПРИЛОЖЕНИЯ: Достоевский и евреи. Еврейская месть (декабрь 2004), Шестое завещание Достоевского (февраль 2006), Новая топонимика Старой Русы (январь 2007), Достоевский трип (январь 2007), Достоевский (июнь 2010), Достоевский и красота (февраль 2011)
Ессеи, Иудейская война, раннее христианство
В христианство я пришел через поэзию в конце 80-х.
Но до того, в 1985 году, будучи в гостях у ГП, увидел в библиотеке книги Д. Амусина «Кумранская община» и «Рукописи Мертвого моря», попросил их у жены Щедровицкого Галины Алексеевны Давыдовой.
Читал я эти тексты с замиранием сердца, в восторге и упоении.
Ессеи жили на протяжении не менее четырехсот лет на севере Мертвого моря, в бесплодных пещерах Кумрана, вели аскетический и праведный образ жизни и творили чудеса духа. К ним примыкал Иоанн Креститель, крестивший водой в Иордане, неподалеку от Кумрана. Многие идеи Христа – от ессеев. К югу от Кумрана, на берегу всё того же Мертвого моря – построенная Иродом Великим крепость Масада – самый возвышенный и пронзительный подвиг иудеев в их двухвековой войне с римлянами. Теперь здесь новобранцы израильской армии дают присягу. А еще дальше на юг – место, где когда-то стояли Содом и Гоморра.
И я стал читать Евангелия и старался понять, по-своему понять каждое слово и каждый эпизод – ведь вся Библия написана так и затем, чтобы люди не просто читали Священную историю, но и понимали, толковали, интерпретировали ее, всяк по-своему.
По сути одновременно я полюбил Христа и ессеев, возненавидел Рим и всё имперское, стал регионалом и толкователем.
Я читал «Иудейскую войну» Л. Фейхтвангера и «Иудейскую войну» и другие книги Иосифа Флавия, апокрифы, философов и историков тех времен, был в Израиле (и намереваюсь еще бывать), вслушиваюсь в Баха и всматриваюсь в иконы.
Мне претит церковь – своим стяжательством, социальностью, политиканством, ложью, мишурой и позолотой, пренебрежением и извращением всех мыслей и идей Христа. Я так и остаюсь – ранним христианином, иудеем, противостоящим надменному Риму, слушателем Нагорной проповеди Христа в Капернауме, на берегу светлого озера Кинерет…
ПРИЛОЖЕНИЯ: Агасфер (февраль 1999), Вифлеем (декабрь 1999), Иуда (февраль 2000), Соломия (сентябрь 2000), Царь Ирод (январь 2001), Похождения по мукам Симона волхва и его жены Елены (май 2001), Побиение камнями (август 2003), Гефсиманский сад (апрель 2004), Иуда и Пилат (апрель 2004), Последний защитник Масады (ноябрь 2005), Пилат. Анабасис (июль 2007), Прозрение Малха (август 2007), Вокруг Евангелий (сентябрь 2007), Евангельская география (март 2008), Люди успеют коснуться свода (март 2008), Евангелие от Вараввы (сентябрь 2008).
Сократ и Платон
Лето 1958 года я провел в белорусской деревне Должа у своей тётушки. Между рыбалкой, сенокосом, прополкой, рубкой и колкой дров, пастушеством и походами за грибами я наткнулся однажды на запыленную книгу «Диалоги Платона». Сквозь неровности античной речи я увидел простые, чистые и ясные мысли Сократа, которыми нельзя было не восхищаться.
Я полюбил и Платона. И Сократа сразу – а вместе с ними и всех других: Алкивиада, Протагора, Теэтета, Крития, Кратила… Вообще-то, кроме Платона и Сократа, я особо не различал остальных. Нутром поняв. Что передо мной – драма не людей, а идей, совершенно иная, отличная от привычной драматургия.
И я продолжаю читать эти возвышенные диалоги, призываю делать это своих коллег и даже рискнул недавно прочитать курс философии, начинавшийся с обсуждения «Пира».
ПРИЛОЖЕНИЕ: Метанойя (1999)
Малхиседек
У брата Ноя, Вара, была жена Софонима. Когда Вару уже сильно стукнуло за сто лет, а бесплодной до того Софониме – 92, она зачала, долго скрывала от мужа случившееся, а когда скрывать уже было невозможно, в слезах призналась, но не в грехе прелюбодеяния, а в беременности. Разгневанный Вар не поверил ни единому ее слову о невинности зачатия. В великом горе Софонима умерла.
Испуганный Вар позвал Ноя, они вырыли в саду могилу, а когда вернулись за трупом, то возле мертвой Софонимы обнаружили мальчика примерно трех лет, дивной красоты и со звездами на груди.
Ночью спящему Вару явился Архангел и сказал, чтобы он назвал мальчика Малхиседеком, что ребенок будет вскорости унесен на небо и о нем не надо тужить.
Так и случилось.
Дивный Малхиседек провед на небе 400 лет, избежав таким образом Потоп, и вновь вернулся на землю, уже во времена Авраама. Он установил на скале в городе Салем Скинию, на том месте, где много позже Соломон построит Храм, переименовал город в Иерусалим (Город Бога) и стал первосвященником.
Могила его – на горе Фавор, неподалеку от Назарета. На той горе в праздник кущей Петр увидел Преображение Иисуса.
Христос считается первосвященником по чину Малхиседека.
ПРИЛОЖЕНИЕ: Малхиседек (декабрь 2005)
Антропогенез
Все люди в той или иной мере – аутисты: они видят мир не таким, каков он есть на самом деле, а таким. Каким они хотят его видеть. Патологические формы аутизма – страшная психиатрическая болезнь, яркие – творчество, слабые выражаются в тяге к рутине и монотонности.
Эту болезнь нам «подарил» космический разум, который в дальнейшем мы будем называть Навигатором.
Сам по себе Навигатор мыслить не может, ему нужен индукционный контур с материальными носителями мышления, которое само по себе есть некоторое искажение и редукция сознания. Выбор пал на племя предгоминидов, обреченных на вымирания из-за разгоревшейся внутривидовой борьбы. Причина непрекращающейся свары – хронический дефицит самок.
Некоторым мужским особям был вменен аутизм, позволивший им сначала перейти к удовлетворению сексуального голода за счет собственного воображения, а затем дойти до осознания совести. Так появились первые жрецы, а изменения социальной структуры привело к формированию homo sapiens и человека в нашем понимании человека.
Между миром вещей и миром идей возник онтологически совершенно необязательный мир людей, что мы успешно доказываем не только всемирной историей взаимоуничтожения людей, но и стремительной передачей нами процесса мышления более совершенным материальным носителям.
Это произошло, как предполагают, около 40 тысяч лет тому назад, и весь этот огромный провал времени заполнен мучительными поисками смысла человеческого существования. Мне кажется, за эти 400 веков я подошел к разгадке достаточно близко…
ПРИЛОЖЕНИЯ: Теория антропогенеза (июнь 2001), Как устроен человек (апрель 2002), Теория антропогенеза (пьеса) (ноябрь 2005), Антропогенез и свет (декабрь 2005), Загадка людей 27-го стиха (январь 2006), Отклик на статью В.А. Лефевра «А если Платон прав?»
Бессмертие нерожденных
Смертны и обречены на смерть все рожденные, а все нерожденные по принципу бессмертны.
Мир нерожденных одновременно и очень близок к нашему, всего в одном микроне и миге от нас, и одновременно очень, неисчислимо далек, онтологически далек – настолько далек, что совершенно незнаем нами.
В детстве, в раннем детстве, у нас недолго еще держится память и близость к тому миру, из которого, собственно, мы и пришли в этот. Это своеобразное дежавю выражается в том, что ты знаешь каждое предстоящее мгновение, слово, движение, действие за миг до его наступления и при этом понимаешь, что это опережение происходит в каком-то очень далеком от тебя, можно сказать, противоположном, на другом конце света, месте.
Что известно о мире нерожденных?
Он «социально» неоднороден.
Для одной половины его обитателей нерождение – наказание (так, например, думают буддисты в тибетской «Книге мертвых», считающие, что, чем быстрее наступает реинкарнация, тем правильнее человек жил и умер), для другой – награда (копты считают, что душу вколачивают в тело на испытание соблазном жизни, на хождение по мукам).
Кроме того, и те и другие представлены тремя стратами:
- рождавшиеся и сохранившие целостность души (отсюда – идея реинкарнаций)
- рождавшиеся, но не сохранившие целостность души (так считают, например, иудеи)
- те, кто никогда не рождался
- и те, кто никогда не будет рожден
Следовательно, вся эта неоднородность мира нерожденных может быть сведена к простенькой матрице:
|
| нерождение как наказание (отверженные) | нерождение как награда (блаженные) |
| души рожденных, сохранившие целостность |
|
|
| души рожденных, не сохранившие целостность |
|
|
| никогда не были рождены |
|
|
| никогда не будут рождены |
|
|
Не в рамках данного текста, а как-нибудь потом, надо попробовать описать каждый из этих четырех типов.
По Греции
Афины
В Афинах мы заказали автобус и экскурсовода и совершили обзорную поездку по городу. Наш гид, Андрей, оказался большой удачей – это был не патетический захлёб и декламация записных экскурсоводов, а рассказ историка-профессионала, чуткого не только к истории, но и языку, мифологии и философии. Ему очень понравилась тема нашего путешествия и он, как мог, импровизировал о бессмертии. Собственно, мы ничего нового в бессмертии не открывали, всё это достаточно банально, но мы искали бессмертие в себе, мы самоопределялись относительно его, вообще-то многоликого:
- физическое (биологическое), которое, как обещают генетики, биологии и геронтологи, будет достигнуто для человека в ближайшие 20-30 лет, а в природе уже имеется несколько моделей бессмертия, например, растущие здесь оливы
- творческое
- героическое (достаточно всего лишь совершить подвиг, у лучше, для верности, дюжину)
- божественное
- духовное (яркий пример – святые и их нетленные мощи)
- душевное (здесь необходимо допустить и наличие души и ее бессмертность)
- чародейное (Колумб отправился искать источник вечной молодости Бимини, алхимики пытались создать эликсир вечной молодости)
- хозяйственное (о. С. Булгаков считал, что хозяйства – деятельность по преодолению смертности) – приобщение ко всякой деятельности бессмертно, поскольку бессмертна сама деятельность: виноделие, хлебопечение, врачевание…
Мы посетили римские развалины храма Зевса, в саду Ликея были близки к школе перипатетиков Аристотеля (в саду Академа на месте школы Платона строится городской музей), видели арку, отделяющую город Тезея от города Адриана, были у стадиона, построенного к первым современным олимпийским играм, взобрались на Акрополь с видом на Ареопаг, холм Муз, древний амфитеатр и другие вечные ценности – всё дышало бессмертием и свидетельствовало о бессмертии. Вечером мы поднялись на вершину горы св. Георгия – и понаслаждались под холодное белое сухое ночной панорамой великого города, колыбели нашей европейской цивилизации.
Сильное впечатление произвел и Пирей, принимавший когда-то пентакантеры с вином и хлебом, а теперь превращенный в оживленный пассажирский порт с бесконечными паромами и гигантскими круизерами. Рядом – бывшая рыбацкая бухта, ныне – фешенебельная марина, порт яхт и катеров богатеньких буратин, вырастивших на поле чудес в стране Дураков свои несметные деревья с денежками вместо листьев.
Жара от сосен, камней и неба,
пылает в зное десница Феба,
антично море, античен говор,
рука вгрызает в бутылку штопор:
тут всё затихло, ушло в колючки,
коты гуляют: кощеи-злючки,
никто не знает великий город,
полны помойки, но в людях – голод,
торговец мясом зашелся в крике:
«всего три евро – скорей берите!»,
а сверху в эту людскую кашу
Акрополь смотрит как на парашу,
и гордо в небо глядит Георгий
но не Петрович, а просто Божий.
Метеоры
Метеоры – огромные, в несколько сотен метров высотой, серые монолитные столбы, на макушках которых разместилось почти сорок православных монастырей. Захватывающее зрелище и потрясающее восхищение людьми, ради уединения и отрешения от суеты мира совершившие это строительное чудо.
Теперь здесь много туристического шума и гама, но монахи умудряются увертываться и от этой напасти.
Простая мысль – духовное бессмертие достигается в кропотливой тиши одиночества.
А нам остается только восторгаться этой красотой и этим подвигом человеческого духа.
Олимп
В один из дней те, кто физически был более или менее подготовлен, отправился на восхождение, остальные предприняли путешествие на мини-вэне.
Благодаря навигатору, мы поехали явно не в ту сторону, сильно покружили по Фесалии, пока не купили карту и не выбрали правильное направление.
Как и предполагалось, Олимп оказался отдельным, очень крупным, доминирующим, даже величественным над мелкими горными хребтами, массивом. Верх массива – несколько примерно равных между собой вершин, посвященных, по-видимому, сонму главных богов-олимпийцев. Главная вершина, естественно, посвящена Зевсу, низвергшему своего отца Хроноса в Тартар, освободившего своих братьев и сестер, которых пожирало ненасытное Время. Заключение Хроноса в Ад, под груду огромных камней, сделало бессмертие богов-олимпийцев весьма хрупким: от богини Фетиды должен был родиться тот, кому суждено свергнуть Зевса. Дабы избежать своей участи, Зевс выдал Фетиду замуж за одного из героев-аргонавтов Пелея. Плодовитая, но безрассудная Нереида сама уничтожила почти всех своих детей, в живых остался лишь Ахилл, и то только для того, чтобы бесславно погибнуть под Троей от стрелы сластолюбивого Париса, а без него ахейцы победить не могли.
Судя по дальнейшей истории, Зевса и других олимпийцев это не спасло: пришел Распятый, и ради Него люди отвернулись от своих богов. Сегодня Олимп пуст и истоптан смертными.
Предгорья массива заселены весьма слабо, туристическая инфраструктура почти отсутствует, а местные жители настроены не очень гостеприимно.
над Олимпом – небеса,
на Олимпе – чудеса…
собрались боги,
теперь убоги:
нектар и манна
не по карману,
бараньи ребра
жуются бодро,
салат с фетою,
запив водою,
фраппе немного
для чистки слога,
потом – сиеста
на спальном месте,
а в целом – тихо
пока спит лихо,
чинить дороги
не любят боги,
и по ухабам,
с нерусским матом
плетутся «Нивы»,
в конец разбиты,
а где-то выше,
над горной крышей
живут иные,
совсем святые,
с крестом и ризой,
и с Моной Лизой…
над Олимпом – небеса,
на Олимпе – чудеса…
Аргонавты
Мы жили высоко в горах, на 750 метров над уровнем Эгейского моря, и отсюда, в ясную погоду, можно было видеть и город Волос, и чашу бухты, и порт.
Я пристально вглядывался в эту застывшую даль и всё пытался рассмотреть пеструю пентакантеру «Арго». Напрасно…
Ясон собрал хорошую команду и затеял любопытное дело – расширить пределы Ойкумены на Восток, а заодно импортировать технологию добычи речного золота.
Ойкумену он расширил, технологию украл, однако этот промышленный шпионаж не пошел грекам впрок: для того, чтобы в овечьей шкуре задерживалось речное золото, надо иметь золотоносные горы и реки, а этого в Элладе до сих пор не нашли.
Зато Ясон нашел себе жену, волшебницу Медею, которая привезла с собой снотворное зелье, известное сегодня как Саперави (греки привыкли до того пить слабые вина, разбавленные водою). Кахетинские вина противопоставились всем остальным винам мира, но, кажется, и этот тип вина угасает под напором технического прогресса и человеческой алчности.
Склочная Медея принесла с собой в Грецию бесчисленные несчастья, но именно благодаря ей и ее злодействам мы имеем теперь такой жанр драматургии как трагедия.
Знал бы Ясон, зачем плыл, утопил бы свою лодку еще в проливах.
Мы отплываем – и наши кентавры
Нас провожают, махая хвостами,
Мы не вернемся – не бейте в литавры,
Нас раскидает смерть за морями.
Море Эгейское – тихое море,
Горы, туманы, привычные склоны,
Мы отплываем – на подвиг и горе,
Вам не услышать плачи и стоны
Дальние страны, Руно и Медея –
Всё так бессмертно, не нужно, без смысла,
Мы потеряем Геракла, Пелея,
Много героев, иллюзий и мыслей
Кентавры
Достаточно нелепые истуканы, изображающие кентавров, встречаются в Волосе довольно часто. Неистовые и бессмертные, теперь они застыли сегодня маленькими изваяниями, скорее смешными, чем осмысленными. И не навевают никаких идей и мыслей. И табуны их уже не будят росными утрами затихших и притихших людей, и никому уже не мнятся их великолепные торсы.
Салоники и Фермопилы
Мы не были здесь… не доехали…как и до многих других, славных и дивных мест… какая жалость!
Рефлексивные интервью
В самом конце нашего мероприятия я попросил нескольких его участников ответить на два очень важных для нашего университета вопроса.
Если честно, их ответы меня немного разочаровали: при всей искренности, честности и серьезности опрашиваемых, каких-то прорывных идей не оказалось.
Тем не менее, считаю важным и необходимым опубликовать эты ответы, не различая и не выделяя авторство:
Каким я вижу корпоративный университет ВИАНСА (WeAnswer) в будущем?
Местом освоения методологического инструментария и методологической формы мысли, окультуривания коллектива, место заведения социальных связей в профессиональной методологической сфере (с внешними приглашенными людьми) и местом формирования команды, местом личного и карьерного роста
Разнообразным: в обсуждениях, темах, фильмах, философских обсуждениях, экспертах, участниках и представителях всех команд коллектива. Помогающим в жизнедеятельности, мыследеятельности и «работе»
Как пространство человеческого и интеллектуального доверия, как место, не столько решающее производственные задачи, сколько формирующее команду, общность ценностей, но где одновременно высока концентрация оппозиционных взглядов, идей, суждений (у нас не хватает содержательных столкновений), имеется «высокая» дисциплина и организованность участников, связанная с вовлечением в процесс организации большего числа людей при отсутствии тех, кто не имеет интересов в содержательном движении и реальной проблематизации каждого.
ВИАНСА должен расширять область мышления за пределы профессиональной деятельности, но при этом должны иметь практическое значение (в какой форме – вопрос)
Я хочу, чтобы корпоративный университет являлся таким местом, где я могу получать определенные интеллектуальные вызовы и задачи несоразмерные для меня в данный момент. Для того? чтобы осилить эти задачи я хочу чтобы участие в работах университета принимали заинтересованные, «глубокие» люди, заинтересованные в темах семинаров, в личностном саморазвитии и готовых менять нашу страну и мир. Кроме того, я хочу, чтобы каждый участник университета вносил свой вклад в его развитие. Я хочу видеть ВИАНСа гибким и развивающимся, чтобы с внутренним ростом и развитием его участников менялся и сам университет.
Как процесс, подразумевающий нахождение общего виденья в обсуждаемых темах. Достижению этого должно способствовать: 1) общий сбор активной группы (те, кто хотят, и из них, кого можно, т.е. отбор), 2) предварительная проработка материала (а также рекомендованной литературы и поиск альтернативной) 3) написание эссе и доведение его до конечного умозаключения (тут нужна помощь «ректората») 4) «четко» спланированный режим проведения АСК (работа в группах, пленар, рефлексия); возможно, стоит задуматься о количестве людей в группах, тем самым увеличить число выступлений и обсуждений) 5) необходимы «эксперты», помогающие выбрать направление рассуждений 6) нужна дисциплина как во времени, так и в рассуждениях, чтобы не терять время 7) школу нужно расширить, так как очень трудно найти подходящих людей для нашего университета, а она будет отличным отборочным этапом и будущим потенциалом 8) количество АСК приемлимо 9) нужны фильмы и их обсуждение.
Каким я вижу себя в университете ВИАНСА?
Активным участником по всем программным направлениям, лидером, задающим темп и освоение всего выше перечисленного
Самоорганизующимся, для которого есть условия (только проявляй активность и бери), умеющим выражать свои мысли в текстах и обсуждениях
Я пытаюсь отвечать себе в ходе сессий на личные мировоззренческие вопросы, видеть собственную траекторию в университете, участвовать в подготовке и организации сессий, ощущать необходимость собственной активной позиции в университете, особенно в условиях вымывания «пассива».
Пока – как слушателя, который набирается опыта, чтобы полноправно участвовать в дискуссиях.
Я вижу себя неравнодушным. Это место ценно для меня и я хочу быть ценным для него.
Во-первых, как саморазвивающаяся личность, во-вторых, как человек, с которым можно обсудить темы, помогающие развитию нашей «корпорации». В будущем – как человек, влияющий на разные «узлы» в нашей стране (распространение нашего видения).
Будем считать, что это и есть наш автопортрет в будущем. Спасибо всем.
