На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Лобанов В. "Нооорбита"

1

Если мысленно встать на временную линейку в области девятнадцатого века и повернуться лицом назад, глядя в глубину лет, веков и тысячелетий, озирая ландшафты, нетронутые цивилизацией, крестьян в поле, пастухов в лугах, охотников и разбойников в лесах, многодетных женщин в селениях; наблюдая, как, то там, то здесь мужчины собираясь в страшные толпы идут по этим ландшафтам убивать соседей, чтобы воспользоваться их роженицами, скотом, урожаем и прочими благами, добытыми непосильным трудом, то в этом биобульоне несложно рассмотреть ноопобеги, обращенные неизменно к небесам.

Небеса – бесподобное зрелище в режиме нонстоп.

Небеса – место обитания воображаемых существ: богов, духов, героев, умерших предков, ангелов, душ еще не родившихся людей и т.д. Голубой небосвод с солнцем и белоснежными облаками, красный, сиреневый, лиловый небосвод заката, бесконечное небо ночи, породившее древние науки, мифологии и мифонауки…

Небо, с которого просто падает вода, тепло и свет – все, что необходимо и достаточно для жизни.

К небу обращены были мечты, медитации и мифостроительные фантазии…

Тучи, ветра, дожди; и человек не в теплой квартире современного города, а участник этого вечного перфоманса с максимальным эффектом присутствия, и без защиты в форме элементарных теперь представлений о том, что Земля круглая, вращается в пространстве вокруг Солнца, которое есть шар горящего вещества и т.д.

Представления – ключевое слово этого текста. Нет представлений – нет разума, есть мозг, обеспечивающий жизнедеятельность биоида. Есть ощущения, есть практика – опыт отношений с собственным организмом и окружающей средой, есть генетически запрограммированное поведение, обогащаемое практикой – в отдельных проявлениях оно становится искусством.

Разум существует вместе с языком и представлениями. Каждый раз с рождением человека происходит это вразумление по мере освоения языка, понятий и представлений. Как это все возникло – один из вопросов, имманентно присущих разуму: откуда вообще все возникло, как все устроено, когда все началось, что находится за пределами нашего мира, что происходит с человеком после смерти т.д. На стыке между представлениями и этими проклятыми вопросами идет постоянная работа воспаленного воображения, и постоянно находятся люди, которые вопреки биологическим законам отправляются в неведомые дали и умозрительно, и ногами, и кораблями, и ракетами…рискуя благополучием, здоровьем, жизнью. Зачастую не только своей собственной.

 

2

В результате тысячи харизматиков, поэтов, мистиков и эпилептиков за тысячи и тысячи лет навоображали огромное множество цельных систем представлений, содержащих ответы на все вопросы, не только проклятые, но и бытовые. Системы представлений существуют как правило в виде историй о жизни и деяниях личности, которой поклоняются, а ответы на все вопросы и правила поведения вкладываются в уста этой личности, которая священна и критике не подлежит, которую любят и побаиваются, вера в которую является самым древним и традиционным, самым институализированным оформлением духовной жизни.

Духовные отношения с этим общепризнанным авторитетом снимают вопросы о смысле жизни, о цене жизни конкретного человека, да и цене самого этого раба божия по большому, небесному счету.

В нескольких селениях в диких субтропических экваториальных лесах веками передается история героя, который с необычайными приключениями добрался до такой гигантской пальмы, что ее крона достигала небес, и герой по стволу этой пальмы до них добрался, поучаствовал в застолье небожителей, а потом спустился и поведал главному шаману все небесные истории и секреты про все.

Ну а в максимальном своем развитии эти системы представлены мировыми религиями и персонифицированы известными теперь каждому школьнику личностями: Буддой, Иисусом и Магометом.

Получается следующее: разум не бывает без представлений. Представления образуют цельные внутренне непротиворечивые системы, то есть разум есть система метафизических представлений с неизбежно заложенной в ней системой ценностей и оценок плюс духовные отношения с героем историй, которые транслируют разумопорождающую систему сквозь поколения.

Поскольку все известные мне системы представлений обращены к небесам, тем небесам, какими их разумели люди до девятнадцатого века, именно эти небеса я бы предложил считать ноосферой.

 

3

О ноосфере заговорили как раз на рубеже 19 и 20 веков. Это когда вера в разум стала четвертой мировой верой. И по этой вере геосфера родила биосферу, а биосфера родила ноосферу – такая вот генеалогия. О ноосфере заговорили, когда способность человека повлиять на биосферу в планетарном масштабе была еще открытием и открытием, вызывающим удивление и сенсацию. И когда небеса стремительно менялись, следуя за представлениями о них, они становились бесконечно и непредставимо глубокими и бесплотными, их загадочность становилась все менее метафизичной, и они все более становились одним из загадочных предметов деятельности инженерно-физических героев двадцатого века в клетчатых рубахах.

4

Про времена новейшей истории придется говорить отдельно.

Можно сказать, что китайцы считали свою Империю Поднебесной всегда. Так же, как греки считали варварами всех, говорящих на тарабарском с их точки зрения, то есть не греческом языке – всегда. Всегда так было – вероисповедание было единственно возможным в пределах одного языка, в разумных пределах. Ноосфера была как лоскутное одеяло. Зато в каждой отдельно переживающей голове был порядок. Уклад жизни, отшлифованный веками, и божественные истории, при которых всегда кормились комментаторы, давали ответы на все вопросы и сомнения. Боги были не избираемы, и не усомневаемы,

а что же теперь? Ноосфера приобрела свойства сверхпроводимости, куски историй, практик, суеверий блуждают в небесах, и современный вразумляющийся поставлен в жестокую ситуацию выбора. Процедура выбора, возможность выбора отменяют неусомневаемость. Отменяют цельность. Еще в девятнадцатом веке вероисповедание человека и было важнее национальности и гражданства. Теперь полноразмерная по стандарту 18 века принадлежность конкретному вероисповеданию либо дурная мода, либо чудачество, хобби.

Девятнадцатый век. Завершилась эпоха великих географических открытий (она завершилась в первой трети 16 века), все, что шевелится, колонизировано, белые пятна на картах остались разве что на полюсах. С Дальнего Востока прут первые куски теорий, практик и искусств мистических, физиологических, боевых. По всему миру – как бы в ответ – шныряют папские миссионеры. Многие аборигены меняют своего героя, который слез с пальмы, на Христа, в результате получается Христос на пальме…

Буржуазные революции взломали уклады.

Появилась не придуманная, объективно возникшая, вера в светлое будущее, которое будет обеспечено чудесами научно-технического прогресса. Коммунистическая идея возникла уже как гремучая производная процессов девятнадцатого века. Процветание и равенство. Чудеса имели место весь двадцатый век. Представить себе на минуту хотя бы современную модель сотового телефона глазами мечтателей девятнадцатого, и особенно фанатичных мечтателей начала двадцатого века.

5

Наука и просвещение взломали системы представлений.

На короткое время они заняли место метафизик. Не столько отвечая на вопросы, сколько обещая вот-вот ответить. На многое и ответили, в частности – как происходят эти небесные перфомансы, и как устроена эта космическая мегасцена.

К концу двадцатого века с равенством разобрались – оно мешает процветанию и выбор был сделан в пользу процветания. Религиозное отношение к инженеро-физикам схлынуло. Системы представлений втянули в себя все фундаментальные открытия и даже готовность к новым, и приспособились к тому, что в технике поколения сменяются каждые два-три года; церковь уже не чурается автомобилей, электричества и даже электроники…Что теперь можно написать вслед за словом разум и знаком тождества: разум =…? Что актуально, куда выстреливаются духовные эякуляции? И с чем связываются неистребимые надежды мечтателей? Какие идеи нынче лечат от синдрома бессмыслицы сущего? С кем разделить абсолют одиночества перед лицом смерти?

Когда-то в древние времена жесточайшим наказанием было изгнание провинившегося за пределы общины. Наказание было жестоким прежде всего психологически. Нормальному большинству важно чувствовать свою принадлежность, включенность в некую общность людей. В советское время можно было наблюдать, как боялись люди быть исключенными из партии не только из-за социально-бытовых последствий – морально невыносимо было получить отказ в членстве муравейника. Многие в армию шли служить, потому что там легко отвечать на вопросы кто ты и зачем: я солдат, я защищаю Родину и каждого из Вас. Принадлежность к обширной и с большим пакетом моральных индульгенций общности людей – такая же потребность, как сон и еда. И приходится констатировать, что теперь мы все осиротели. Отдельным отщепенцам так даже комфортнее - никто не домогается в самом интимном смысле – духовном и моральном, ведь эти общности обычно настроены весьма экспансивно. Эти отщепенцы всегда существовали, строили себе свои собственные онтологии в меру сил. Теперь совершеннейшая вольготница – черпай отовсюду сколько влезет. Среди этих отщепенцев встречаются титаны, заметные по отражению в ноосфере: Ницше, Достоевский, Платон, Даниил Андреев.

Остальным же нам, простым смертным, приходится искать, к чему бы примкнуть. Сложно - все опошлено и ошельмовано. Кому поверить и доверить…? В сегодняшней действительности мы все выпали из процесса вразумления, как птенцы из гнезда еще не умея обитать в небесах...

6

И теперь каждому приходится проделывать за свою короткую жизнь ту работу, которую целые народы делали за целые эпохи – отформовать свое сознание до права считаться разумным, то есть включиться в ноосферные процессы, родиться как ч е л о век.

Понятно, что системы идей, ценностей и мировоззрений, которые как бы актуализируют разум, уже не имеют границ по национальному признаку, по линиям государственных границ, не делятся на районы традиционных конфессий… Ноосфера уже не похожа на лоскутное одеяло. И она уже не похожа на небеса, скорее на безумно сложную и разветвленную сеть, активизируемую телекоммуникационными множествами, по которым с уже огромной, и все нарастающей скоростью происходит обмен ощущениями. Визуально это напоминает фотографии ночного города, где огоньки машин из-за большой ночной выдержки слились в яркие разноцветные линии, соединяющие всех со всеми, каждого с каждым. Опоясывая наш эллипсоидный шарик, эти линии образуют теперешнюю ноосферу. Небеса десакрализовались и стали просто радиоэфиром, в котором с гудом летят разумопорождающие атомы, элементарные частицы ноосферы.

 

Парадоксально, но возможность, вставить свой взгляд в розетку, соединенную со всеми другими розетками в мире и вариться в этом глобальном котле позволяет существовать все меньшим общностям вплоть до общности, представленной одним человеком. Эдакое язычество наизнанку. Не пантеон богов, духов и героев в каждом государстве, в каждом этносе, общине, обязательный для каждого человека, а пантеон божьих искр, образов и подобий, рассыпанный в человечестве, обязательный для теперешней ноосферы во всем его, пантеона, многообразии. Любопытно наблюдать, как втягиваются в эту неоноосферу суеверия древних. При всей их мудрости, при всей их мощи мистических прозрений они – древние - нафантазировали целые миры, которые теперь могут представлять интерес только для историков, литераторов, но не современных людей, имеющих доступ к современному образованию да еще и в качестве ответа на вопрос, во что бы эдакое поверить… Но это совсем иная тема.

Каждый теперь сам себе храм, поп и автор священного писания, ведь нет бога на небесах, он в каждом из нас. И божьи искры, как электроны по кристаллическим решеткам проводов, блуждают по ноосфере с такой скоростью, что видятся как облачности, вытянутые в линии, соединяющие людей.

Отражение поступков и помыслов, иное состояние ответственности в результате размывания малых общин, где все на виду. Чувствительность сети. Проблема цыган – один человек способен ломать порядок, настроенный на поведение приличных людей. Вирусы – «я тебя люблю ха-ха-ха».

7

Вернадский о ноосфере: « …геологически мы переживаем сейчас выделение в биосфере царства разума, меняющего коренным образом и ее облик, и ее строение, - ноосферы.» . «… разум есть сложная социальная структура, построенная как для человека нашего времени, так и для человека палеолита на том же самом нервном субстрате, но при разной социальной обстановке, слагающейся во времени… Ее изменение является основным элементом, приведшим в конце концов к превращению биосферы в ноосферу явным образом…» Он еще не строит понятие, а скорее использует это новое тогда слово как метафору.

 

Человек рождается с нервно-мозговым субстратом и становится человеком данного времени и данного социума в процессе образования. Получая определенное образование, он определенным образом становится участником ноосферных процессов. Он образуется, образуется и, в конце концов, про него можно сказать, что он о б р а з о в а л с я. Образованными принято называть тех, кто имеет диплом, степень и т.д., но в данном контексте и полуграмотный бедуин не может быть исключен из числа образованных в смысле образовавшихся, ибо невозможно назвать его неразумным, недееспособным в отношениях с небесами.

8

Грань между разумным и неразумным – компетенция психологии и даже психиатрии, грань очень размытая. И нет четких критериев, все мы немного того, а временами и весьма – но интереснее говорить об адекватности, что Мамардашвили определял словом апропо.

Бывает, что человек действует и странно и неожиданно, и вдруг видишь, что он попадает. И бывает – часто со школьными учителками в возрасте – все она делает по правилам, и при этом она явно неапропо.

Столь же тонкая и загадочная вещь – мотивация. Когда люди тупо рвутся к власти и деньгам, то и понимать нечего, но что движет всеми остальными?

Мотивация и адекватность связаны с третьим «китом» – актуальностью. Разум – наиболее трудно понуждаемая способность человека. По большей части он гуляет сам по себе. Он достраивает ноосферу, он архивирует какие-то ее части, и актуализирует другие.

Когда-то в головах произошло переворачивание: привычку считать землю, территорию своего государства, центром вселенной пришлось сменить на представление о Солнце как центре, а потом и вовсе разцентрировать этот мир, в котором, оказывается, много солнц. Понятие ноосферы как бы приглашает каждого из нас разцентрировать собственное сознание и выстроить представление о могучем потоке хронотопов, который воспроизводится образованием, расширяется творчеством - вобщем, живет своей жизнью, используя нас как материал. И мы ведь действительно не можем познать разум, тем более «царство разума» имея в инструментариях все тот же разум и ничего более.

9

Мы не можем исследовать ноосферу и познавать ее, но можем строить понятие ноосферы. Чтобы продвигаться в понимании до возможного предела.

Можем еще внеразумными способами, к коим я отношу мистические и художественные, проникать в эту область, но исключительно в индивидуальном порядке. Озарения не передаются. И даже в тесном общении, непосредственно от учителя ученику передаются лишь практики. К этим практикам «шлейфуются» попытки учителя все таки поделиться чудом, произошедшим в его душе, но в итоге в лучшем случае получается еще одна религия …

В религии, собственно, нет ничего плохого – она как вольер для разума, многим разумам нужен вольер, многие другие любят строить эти вольеры и разводить там определенную породу разумов… Эта деятельность тоже относится к ноосферостроительным. Как и образовательная, и творческая, и культуртреггерская.

Поскольку религия всегда содержит в себе развитое мировоззрение, а без цельной понятийной структуры разум даже в самом извилистом мозге не появится, вопрос сводится к адекватности и актуальности.

Быстроменяющийся мир требует быстроменяющейся системы представлений, для начала такой, которая вообще внутренне предполагает изменения. Религия же – это коралловый риф, хрущевские пятиэтажки, латынь…

Еще десять лет назад невозможно было представить себе современный планшетник… и современное состояние ноосферы.

10

Спускаемся с небес на землю, или выходим из сети.

Была ли ноосфера всегда, взялась ли неведомо откуда – вопросы не актуальные. Но воспроизводится она через образование. Понятно, что инструктор по вождению автомобиля не занимается образованием. Но не так просто понять, кто же им занимается.

Приращения и изменения в ноосфере происходят в результате творческих актов, хотя само творчество – деятельность внеразумная, и как там у этих творцов все происходит, никто не может толком сказать, а они сами – в наименьшей степени. Напряжение в ноосфере обеспечивается жизнедеятельностью разумных существ – ну хоть с этим, хоть что-то можно понять. Но это иная тема.

Поскольку сам отдельный разум не может оценить собственную актуальность и адекватность, ему остается лишь реализовывать свой разум, честно следуя ощущениям собственной, личной траектории.

Однако, в быстроменяющемся мире становится все больше точек бифуркации, в которых приходится оглядываться и соизмерять, пытаясь нащупать в конечном-то итоге самого себя, в очередной раз исчезнувшего со всех привычных и известных радаров.

В момент написания данного текста я пребываю в уверенности, что только когда разум попадает в точку бифуркации на траектории своей разумной судьбы, может понадобиться понятие ноосферы. В других случаях оно используется как этический жупел, становясь атрибутом новой религии, ноомракобесия…

11

Итого.

Пункт первый. Может быть в попытках продолжать этот пункт окажется и последним: однородность ведет к гемофилии и вырождению, ноосфера подобно биосфере развивается в сторону много- и разно– образия форм, сущностей, способов и образов.

С одной стороны вегетарианцы и противники натурального мехов и кож, с другой - охотники, убивающие животных ради развлечения. И проститутки, и бляди, а также девственницы, и те, кто всю жизнь прожил с одним мужем, и с неприязнью к самой себе вспоминают о единственной, да и то неудачной, измене. И строитель мостов, и рантье и т.д.

Отсюда не пункт второй, а скорее следствие пункта один: всем понятно и симпатично желание не сломать ветку дерева и не наступить на кузнечика…

При этом существуют лесорубы, средства от мух, комаров и тараканов. И я не вижу в этом никакого противоречия – правильный лесоруб за пределами делянки не ломает деревья...

А вся история человеческих сообществ состоит из попыток, иногда успешных, уничтожения всех людей, принадлежащих к иному, чуждому ноосферному виду. Если в биосфере мы, все люди, один вид, то в ноосфере существует такое же видовое многообразие, и это видовое многообразие есть залог здоровья и развития ноосферы. Поэтому, во-первых, правильно было бы избегать межвидовой агрессии в ноосфере, во-вторых, в точках личной бифуркации правильно было бы культивировать свои особенности, с внутренним этическим цензором разговаривать на равных, и нащупывать вектор следующего отрезка своей судьбы в максимальном согласии с самим собой. Это с внешней точки зрения обеспечит видовое многообразие ноосферы, с внутренней – поддержание разума в жизнеспособном состоянии, поскольку процесс образования и актуализации разума не заканчивается защитой диплома, и не заканчивается в среднем возрасте вместе с приобретением статуса, уважения и даже непререкаемого авторитета среди родственников и коллег. Он не заканчивается никогда.

 

Изменения, которым хотелось бы соответствовать, происходят не только в ноосфере, но и в самом человеке. Вначале все просто и известно: тогда-то начал голову держать, тогда-то заговорил и пошел, тогда-то вдруг оказывается, что родители не важны, гораздо актуальнее отношения со сверстниками, особенно с объектами любовных внутренних событий, а потом родители опять важны, но уже совсем в ином смысле… Но далее, чем далее, тем менее понятно и предсказуемо, более индивидуально происходят внутренние изменения в человеке.

Изменения в ноосфере перевернули ситуацию, теперь человек оказывается перед лицом своих внутренних изменений, происходящих с нарастающей скоростью. Теперь не только не требуется прятать эти изменения, дабы не выпасть из социума с его окондовевшими правилами и зоркими блюстителями этих правил, напротив, надо уметь сживаться с ними и отвечать на них как на экзистенциальный вызов.

 

В связи с этим интереснее иметь дело с понятием ноосфера как части индивидуального космоса каждого человека. Не отдельный разум есть часть ноосферы, а наоборот – ноосфера есть часть разума отдельного человека. Как таковая она может быть и не актуализирована в отдельно взятом индкосмосе отдельного человека.

Это ничего не меняет по сути. Такое понятие ноосферы снимает вопрос и доказательности, и как следствие – уверенность в своей правоте за пределами собственного прайвиси.

Это также ничего не меняет по сути. Но только так человек может продвигаться в понимании ноосферы, используя все доступные – опять же индивидуально доступные – средства. А уже результаты своего внутреннего понимания он может формулировать и вбрасывать в коммуникативный бульон, где варятся смыслы, представления, знания… Знания, которые так же отличаются от информации, как образование отличается от обучения, как разум отличается от компьютерного интеллекта, и как ноосфера отличается био/техносферы.

Для уточнения границ понятия ноосфера я бы отделял ее не от биосферы, а от сферы хомокомпьютерной, существующей на стыке биосферы и инфраструктуры в той ее части, которая является инструментарием для жизнедеятельности разума.

Пограничной с ноосферой оказывается сфера хомо-теле-компьютерная. Все сети и весь эфир являются лишь субстратом, как вещество мозга является субстратом для разума. И над этим Х-T-К субстратом витает ноосфера, неуловимая, как привидение.

 

 

Лобанов В. 2003.

 

Картина дня

наверх